Картер Браун - Том 13. Пуля дум-дум [Тело. Жертва. Пуля дум-дум. Бархатная лисица]

— Эдди — мой приятель, — нагло сказал я, — хотелось узнать, все ли у него в порядке со здоровьем, Священник?

С минуту он внимательно изучал меня, потом уголки его рта искривились в кислой гримасе.

— Вы полицейский, не так ли? — тявкнул он. — Я всегда за милю могу распознать копа. Почему вы, ублюдки, не можете оставить меня в покое? Я оттрубил свой срок, и баста. Теперь я свободный гражданин. Вы не имеете права цепляться ко мне.

У меня не оставалось выбора, и я рассказал ему, кто я такой; это его не удивило, зато произвело впечатление на рыжеволосую: она на миг замерла, а потом переместила жвачку с одной щеки за другую.

Джоунз тяжело опустился на кушетку. Он вытащил из кармана шелкового халата сигару и принялся осторожно снимать с нее целлофановую обертку.

— Повторяю, вы не имеете права приходить сюда и тревожить меня, Уилер, — начал он, и мне пришлось напрячь внимание, потому что говорил он таким тоном, будто объявлял о запланированном на следующую неделю воскресном школьном пикнике. — У вас ничего нет на меня — я вам уже говорил. Вы зря тратите время, приятель. Оставьте меня в покое!

— Рассматривайте мое появление как визит вежливости, Священник, — небрежно сказал я. — Мне казалось, вам будет интересно узнать, что случилось с вашим старым другом, Эдди Мораном, прошлой ночью.

Секунду-другую он сосредоточенно раскуривал сигару.

— Эдди? — хмыкнул он. — Зачем мне волноваться за парня, которого я не видел много лет?

— Наверное, я ошибся. Извините, что отнял у вас время, Священник.

Я уже почти дошел до двери, когда он произнес нараспев:

— А что случилось с Эдди?

— Вероятно, чистое совпадение, — ответил я, повернувшись к нему. — Дело в том, что его убили прошлой ночью — в гараже вашего старого дома.

— Вернитесь и присядьте, — приказал он.

— Эй, Священник, — вмешалась девушка, скорчив ему рожицу, — почему ты не приготовишь нам выпить?

— Ступай и приготовь себе сама, — осадил он ее. — Захвати с собой в спальню бутылку. Пей сколько влезет. Мы с этим парнем должны кое о чем потолковать.

Она неохотно поднялась и поплелась к бару — ее ягодицы лениво раскачивались под халатом, едва прикрывшим их, — взяла бутылку, стакан и, бросив на Священника холодный взгляд, скрылась в спальне.

— Вот это мне нравится, — заявил самодовольно Священник, когда дверь за ней закрылась. — Есть деньги — и такая штучка делает все, что ей велят. Имейте в виду, стоит она не дешево, но знает, как себя преподнести. Поэтому нам приходится платить за свои удовольствия — в этом нет ничего удивительного. Конечно, она всего лишь шлюха, питающая слабость к выпивке. Да и ощущение новизны уже начинает стираться. — Он покрутил сигару между пальцами. — Итак, что вы говорите насчет Эдди?

— У Эдди большие неприятности, — сообщил я. — Кто-то хорошенько над ним поработал.

— Вы сказали, что его убили. — Священник внимательно разглядывал меня.

— Пуля неправильной формы попала в горло. — Я выждал пару секунд. — Вот уж никогда не думал, что человек может так сильно истечь кровью.

— Линдстром! — вдруг воскликнул он. — Твою мать! О Господи! — Накаленная докрасна ненависть начала пузырями покрывать его безмятежную маску и изменила звучный лоск голоса, превратив его в примитивное рычание. С тех пор как я попал в эту комнату, передо мной впервые обнажилась истинная сущность сидящего передо мной человека.

— Что вы сказали? — переспросил я.

— Ничего существенного. — Благопристойная маска и спокойствие голоса снова вернулись к нему. — Паршивый способ, и все тут.

— Пожалуй, — согласился я, понимая, что больше мне ничего не удастся из него вытянуть. — Но теперь у вас опять та же проблема, которую вы сами себе сотворили тридцать лет назад.

Он с подозрением зыркнул на меня:

— Вы о чем?

— О деньгах, которые вы спрятали, — ответил я. — Деньги, которые искали и не смогли найти. Вам известно, где они находятся, — кроме вас, этого никто не знает. И в этом заключается ваша проблема. Как вы собираетесь возвращать свой припрятанный капитал?

Джоунз невозмутимо уставился на меня.

— О каких деньгах идет речь? — спросил он, стараясь казаться наивным. — Это всего лишь газетные сплетни. — Он покачал головой. — Поверьте, никаких денег нет. Как бы мне хотелось, чтобы они были! Часть из них я бы пустил в ход прямо сейчас.

— Вам многое пришлось пережить за долгие тридцать лет, — сказал я. — И первое, что вы делаете, оказавшись на свободе, — возвращаетесь в Пайн-Сити и пытаетесь выкупить назад свой старый дом. Только нынешний владелец ни за какие деньги продавать его не хочет. У вас не остается выбора, и вы решаетесь вломиться в дом. Было бы очень рискованно появляться там самому: если бы вас увидели, тайна была бы раскрыта. За годы вынужденного отсутствия вы потеряли связь с талантами, занимающимися подобными деликатными операциями, поэтому лучшее и единственное, что вы могли сделать, — призвать на помощь кого-нибудь из своих старых корешей, к примеру Эдди Морана.

— Вы спятили, лейтенант. — Он презрительно замотал головой. — Как я уже говорил, это неправда, это всего лишь ваша галлюцинация.

— Если хотите, мы можем прямо сейчас отправиться в морг, и я вам покажу галлюцинацию, от которой вас стошнит, — огрызнулся я.

— Может, у бедняги Эдди были свои собственные галлюцинации? — предположил Джоунз. — Он отправился в погоню за ними и погиб?

— Кому понадобилось использовать пулю со смещенным центром тяжести, чтобы убить человека, который гонится за галлюцинацией, а?

Послышался легкий скрежет ключа в замке, и я поднял глаза как раз в тот момент, когда высокий, худощавый парень вошел в номер. Он держал в руке портфель, имел болезненный цвет лица, а его пристальный взгляд из-под очков выдавал живой, изворотливый ум. На нем был дорогой костюм. Заметив, что мы оба наблюдаем за ним, он резко остановился, на лбу беспокойно запульсировал нервный тик.

— Мой сын, — объяснил Священник. — Зигмунд, это лейтенант — как вас там, полицейский?

— Уилер, — представился я.

— Здравствуйте, лейтенант. — Зигмунд приблизился и, словно совершая торжественный обряд, пожал мою руку. — Вы, должно быть, из службы шерифа?

— Зигмунд — прекрасный адвокат, — просветил меня Священник.

— В самом деле? — Я постарался сделать вид, что мне это крайне интересно.

— Большей частью я занимаюсь делами корпорации, — лаконично объяснил Зигмунд. — Я не касаюсь криминалистики.

— Ваши офисы находятся здесь, в Пайн-Сити, Зигмунд? — безучастно осведомился я.

— Только маленький филиал, главный офис расположен в Лос-Анджелесе, — сообщил он. Его проницательные глаза внимательно изучали меня из-за защитных стеклянных стен. — Надеюсь, это всего лишь светский визит, лейтенант? — Он хотел, чтобы его вопрос прозвучал как шутка, однако в голосе мне почудилась мольба.

— Не совсем. — Я кратко изложил ему факты убийства Эдди Морана и версию о деньгах, которые, как предполагалось, спрятал его старик. К тому времени, когда я закончил, нервный тик у него на лбу совсем разбушевался.

— Я объяснил ему, что все это — газетные сплетни, — закудахтал Священник, — но, кажется, он мне не верит. Нет никаких спрятанных денег! Эти полицейские — они вечно никому не верят. Да ты ведь знаешь, какие они.

— Нет. — Голос Зигмунда неожиданно взорвался от нервного напряжения. — Я не знаю, каковы полицейские — во всяком случае, не в том смысле, как ты это себе представляешь. Что я действительно знаю, так это то, что твой бывший сообщник жестоко убит! Я ведь с самого первого дня предупреждал тебя, что мысль поселиться в таком маленьком городишке, как этот, в надежде вернуться в свой старый дом и снова наладить прежнюю жизнь, — абсурдна! Но ты из упрямства даже не хотел меня слушать. Теперь, после всего, что произошло, я надеюсь, в тебе заговорит здравый смысл и ты вернешься со мной в Лос-Анджелес, как я предлагал с самого начала?

— Эдди убили по чистой случайности, только и всего, — процедил Священник. — Закрой рот и перестань хвастаться, какой ты умник. Черт побери, кто ты такой, чтобы здесь распоряжаться, диктовать, как мне поступать?! Если у нас и возникают какие-нибудь спорные вопросы, мы держим их при себе, договорились?

— Времена изменились, — устало произнес Зигмунд. — Ты долго отсутствовал, появились другие меры законного принуждения и способы обойти закон. Технические науки, компьютерная технология, бухгалтерский учет — все теперь очень сложно. Преступные организации сейчас действуют как гигантские, хорошо отлаженные корпорации, и ты никак не сумеешь вернуть себе то положение, какое занимал раньше. Время обошло стариков, у тебя нет ни одного шанса. — Он, казалось, расчувствовался, его болезненно-желтое лицо пылало. — Ты — бывший человек, утративший свое положение, ты это знаешь? Или до тебя не доходит? Или твои мозги протухли за то время, пока ты сидел в тюрьме? Наверное, так оно и есть, раз ты считаешь…